Уличный спектакль «Новелла о Грассо»

Представление о том, как Брунеллески вписывался в жизнь Флоренции первого десятилетия кватроченто, дает так называемая «Бурла» или «Новелла о Грассо», автором которой в последнее время также считают Антонио Манетти. Она описывает шутку, которую сыграли в 1409 году со столяром-интарсиатором Манетто Амманатини (1384-1450), прозванным за свою тучность «жирным» (Грассо),

Современные исследователи не сомневаются в том, что режиссером и главным исполнителем описываемой в новелле истории был Брунеллески и что большинство упоминаемых в ней лиц, в том числе Донателло, действительно принимали участие в этом двухдневном спектакле, разыгранном на улицах Флоренции. Есть предположение, что Филиппо не только составил сценарий и осуществил постановку, но и сочинил первоначальный текст новеллы, который - в устной передаче или в записях - дошел до Манетти и был им литературно обработан. В ней ярко проявился особый склад брунеллесковского мышления, ясного, логичного и последовательного.

Вот что рассказывается в этой новелле.

Однажды зимним вечером 1409 года у Томаззо Пекори из известного флорентийского рода, собрались на ужин веселая компания. После ужина, усевшись у очага, они начали беседовать о своих ремеслах. Кто-то заметил, что среди них нет завсегдатая их компании, Манетто Амманнатини, инкрустатора и резчика по дереву, «прозванного Грассо за его толщину». Собравшиеся решили сыграть с ним шутку, но в остроумии и изобретательности всех превзошел Филиппо Брунеллески, сверстник Грассо и его близкий приятель. Брунеллески придумал, как «убедить его в том, будто он превратился в совсем другого человека» - в некоего Маттео.

Вечером следующего дня Филиппо отправился к приятелю. Через некоторое время в лавку прибежал подосланный самим же Филиппо мальчик и вызвал его домой, сказав, что у него якобы случилось несчастье, Филиппо ушел, попросив Грассо не отлучаться некоторое время из лавки на случай, если понадобится его помощь. Сделав вид, будто спешит домой, он «свернул за угол и направился к дому Грассо, стоявшему неподалеку от церкви Санта Мария дель Фьоре», отпер дверь при помощи ножа, вошел в дом и заперся изнутри.

Не дождавшись вестей от Филиппо, резчик отправился домой, однако не смог открыть дверь, а на его крик Брунеллески ответил ему как бы от его собственного имени, подражая его голосу и обращаясь к нему как к Маттео. Сбитый с толку Грассо сошел с крыльца, «но тут же столкнулся, как то было заранее условлено, с Донателло, ваятелем, который принадлежал к названной компании и был приятелем Грассо». Донателло небрежно поздоровался с ним, назвав его именем Маттео, и прошел не останавливаясь. Растерявшийся Грассо вернулся на площадь Сан Джованни к Баптистерию и решил стоять там, пока не встретит кого-нибудь из знакомых. Здесь события в придуманном Брунеллески спектакле начинают принимать драматический характер. Пока Грассо вне себя от изумления стоял посреди площади, к нему подошел судебный пристав в сопровождении шести стражников флорентийской долговой тюрьмы, объявили его должником кредитора Маттео и повели в тюрьму. Писец в тюрьме - тоже участник представления - сделал вид, что зарегистрировал его «в книге предварительных записей» и отправил в каземат. Среди заключенных, надо полагать, не оказалось никого, кто знал Грассо, все именовали его Маттео. На следующее утро у тюрьмы как бы случайно появился Франческо Ручеллаи, на днях заказавший Грассо резной верх для статуи. Заглянув в окошко каземата, Ручеллаи сделал вид, что не узнает Грассо.

Вслед за этим выходом масла в огонь подлил незапланированный выход судьи, который сам оказался в тюрьме за долги. Он не был участником заговора, но моментально включился в игру после откровенного рассказа подавленного резчика. Судья стал рассказывать Грассо об известных ему случаях подобных превращений, ссылаясь на неопровержимые авторитеты, чем повергнул Грассо в совершенное отчаяние.

Затем в игру включились два брата Маттео, которые якобы заплатили за него долг и забрали дом Маттео возле церкви Санта Феличита, на другом конце тогдашней Флоренции. Грассо больше всего опасался, что Маттео в свою очередь превратился в него самого и водворился в его собственном доме рядом с собором. Затем приходской священник, не посвященый в замысел розыграша, искренне считавший Грассо душевнобольным, пытается «выбить из его головы дурь». В таком состоянии он пребывал несколько дней, пока наконец с помощью снотворного его не водворили обратно в его дом, где он, наутро проснувшись, снова стал Грассо. Так за первой трансформацией последовала вторая.

Разыграть всю эту шутку было возможно лишь в результате продуманной до мельчайших деталей ситуации, в чем легко опознается четкий почерк самого Брунеллески, все предусмотревшего, чтобы не было никаких срывов. Брунеллески как бы хотел показать, что человеческие чувства способны обмануть, что для подлинного знания действительности необходимо более глубокое проникновение в ее законы, иначе человека подстерегают на каждом шагу заблуждения. Если же знать законы, законы статики, законы механики, законы перспективы, законы психологии, то можно осуществить многое великое, о чем человечество дотоле и не догадывалось.

Постановка этого уличного спектакля - не единичный эпизод в творческой биографии Брунеллески. Известны три церковных представления, поставленных в его декорациях и по его режиссерскому замыслу - «Вознесение» в церкви Санта Мария дель Кармине и «Благовещение» в церквах Сантиссима Аннунциата и Сан Феличе ин Пъяцца.

События, описанные в «Новелле о Грассо», относятся к 1409 году периоду, наименее ясному в биографии Брунеллески. Может быть, это был лучший период жизни Брунеллески — во всяком случае в это время он был окружен друзьями. С тех пор, как он стал признанным мастером, его характер катастрофически испортился и он видел вокруг только врагов и завистников.